До Семена Няруя в истории ненецкой культуры не было профессиональных композиторов, которые воплотили бы в своей музыке народное национальное начало, бережно сохраняя своеобразие музыкального языка, характерное для ненецкой фольклорной песни Именно ему принадлежит честь называться первым ненецким композитором, основоположником профессиональной музыки талантливого и трудолюбивого, мудрого и мужественного северного народа

Каждый художник, будь то в музыке, литературе, живописи и других видах искусств, осознанно или подсознательно стремится выразить свои представления о мире, отобразить в творчестве окружающую его действительность, преломленную через призму своего видения, понимания и восприятия Совершенно естественно, что композитор, родившийся в ямальской тундре и ныне живущий на Ямале, пришел в своих художественных поисках к теме любви к родному краю как к самой сокровенной С большой душевной щедростью, теплотой он рассказывает о земляках, о напряженных буднях Ямала, его истории, укладе жизни, своеобразии празднеств, обрядов, о суровой, величавой и щедрой природе, овеянной удивительными таинственными легендами Внешне жизнь человека тундры трудна и сурова, а внутренне - чиста и красива, наполнена бесконечным движением в естественном стремлении сохраниться и продолжаться в единении с природой

Музыка Семена Няруя, ставшая частью духовной культуры ненецкого народа, дала крепкие крылья песенным стихам ямальских поэтов В округе нет уголка, где бы ни звучали песни композитора Многие из них бытуют как народные Это ливых городов, отмеченных печатью современной цивилизации и далеко отошедших от канонов классической музыки, воспитанных на непритязательной шумной попсе, - всем им не просто воспринять своеобразие сложных по мелодике и гармонии долгих северных напевов. Спросите даже искушенного эстета, что он знает о музыкальной культуре ненцев и ее представителях, - уверен, перечислит немногое. А скорее всего скажет, что ненцы не имеют своей исторической музыкальной культуры.

На самом же деле в тундре национальная песня повсюду сопровождала человека: каслание, рыбалка, охота, рукоделие, ловля упряжных оленей, игры детей, ожидание женщинами возвращения мужа или отца с промысла, воспитание ребенка, сама бесконечная полярная ночь - все это повод для пения и рождения неповторимых напевов. Песни колыбельные, обрядные, дорожные, хмельные, шуточные, свадебные, гостевые всегда украшали однообразную, с ежедневными, будничными хлопотами жизнь человека в неоглядной тундре.

В основном у ненцев существовал вокальный жанр - пение без аккомпанемента, лишь изредка сопровождаемое гулким звуком ударного народного инструмента - бубна, имя которому -пензер. И еще одна особенность: многие века никто не мог записать, увековечить музыку тундры. Лишь устно, от поколения к поколению, с вариациями и дополнениями передавались эти музыкально-поэтические народные шедевры, сплетенные голосовыми узорами народных певцов за долгую полярную ночь, как традиция рода-племени, как его богатство и собственность.

Так что музыка этого народа существует издревле, но только как устное народное творчество, не знавшее никаких записей в виде графических знаков или магнитного носителя. И скорее всего, именно это сделало мелодику ненецких напевов скользящей, вариационной, словно след от промчавшейся по снегу нарте. Такими их и услышал впервые Семен Няруй - мальчик из ямальской тундры, родившийся в декабре уже далекого послевоенного, 1946 года.

.. - Декабрь на Ямале ненцы называют Месяцем Большой Темноты. И дело не только в краткости светового дня, когда почти круглосуточная полярная ночь давит на человека непредсказуемостью и беспросветностью. Воздух, стылый, как лед,

перехватывает дыхание, а бесконечные снега не дают человеку забыть о том, как мал и слаб он в этом белом, величественном и безмолвном мире.

Но надо сказать, что для человека внимательного и чуткого к окружающему миру даже средь этой темной, раскаленной от холода пустыни не так уж все мрачно и безмолвно. Остановится, прислушается он - и в бесконечном снежном пространстве услышит чье-то приглушенное вибрирующее пение, как бы хор неземных голосов: звучит не только тишина беспредельных далей, но и их затаенная музыка. Она в многоголосии шуршания трав или снегов, в переливах вод и симфонии ветров, в порыве оленьего бега и скольжении нарт по насту, в таинственном потрескивании дров в очаге чума. Видно, сама природа поет от переизбытка собственного могущества и всесилия.

И вот, в окружении такого вечно звучащего пейзажа, на затерянной в снегах крохотной фактории ямальской тундры, в одном из нескольких притулившихся к самому берегу Обской губы чумов и родился 16 декабря первенец Семен. Семья потомственного оленевода Николая Тимофеевича Няруя к тому времени оленеводством уже не занималась, поскольку глава ее, обладая редким даром певца и просветителя, так и не пристрастился к этой традиционной ненецкой профессии. Зато приезжавшие на факторию за товаром ненцы-кочевники заслушивались его песнями, сказками и рассказами о Большой земле, о далеком городе Москве, куда Николай Няруй ездил на сессию как первый депутат Верховного Совета СССР от Ямала. На понятном всем родном ненецком языке объяснял он соплеменникам трудные политические вопросы, читал вслух газеты и книги. Но с особым интересом слушатели ждали его сказок, легенд и песен, в которых проявлялся не только художественный дар певца и рассказчика, но и отражалась история, вспоминались древние преданья ненецкого народа, живущего в низовьях Оби.

Бывало, возьмет отец на колени своего первенца, маленького Семена, да и запоет негромко. Мальчик в такие минуты замирал от блаженства. Тепло натруженных отцовских рук, звуки родного голоса навевали на него чувство домашнего уюта, семейного счастья и сладкой дремоты. Сквозь нее он слышал и невольно запоминал отцовские напевы: то лирически-созерцательные, то страстно-взволнованные. Это были талантливыеголосовые импровизации - ярабц, сюдабц, хынабц - песни и легенды обских ненцев, в которых нараспев рассказывалось что-либо из истории или из каждодневной жизни народа, прослеживались судьбы людские. Но особо слушателям нравились сказочные сюжеты, богатырские сказания - в их образах воплощалось богатое народное воображение. По воспоминаниям Семена, отец нередко вечер за вечером рассказывал долгую, как зимний путь, песню-легенду “Варк-хаби”. Это была история о великане Варк-хабе, отличавшемся, подобно медведю, грозной силой и дерзкой смелостью, находчивостью и умом. А в другой песне-легенде сказочный герой Тохо Пани спасал свой древний род, которому грозила после вымирания стада оленей голодная смерть. Это были эпические песни-ярабц. Впоследствии самые первые музыкально-поэтические впечатления, полученные еще в нежном возрасте, помогли становлению Семена Няруя как национального композитора.

Мать Семена Николаевича, рано ушедшая из жизни, была из рода Неркаги. В книге “Ненецкая песня” сын дает ей такую характеристику: “Она была женщина с характером, самостоятельной была, быстрой и шустрой в делах. Помню, испечет рыбный пирог, посадит нас вокруг низенького ненецкого столика, нальет крепкого чая каждому, сама у края стола сядет. Тишина наступает, даже собаки в своих углах замолкали, ожидая лакомые кусочки. Хорошо было, уютно с матерью, главное - вкусно и тепло”.

Но необычному ненецкому мальчику, умеющему слушать песни людей и музыку природы, предстояло пройти долгий жизненный путь от домашнего уюта, импровизированных музыкальных вечеров в отцовском доме, от прослушивания первых шипящих патефонных пластинок - в мир незнакомых людей и впечатлений, найти свой путь к беспредельно богатым кладовым Великого Искусства Музыки.

Расскажу все по порядку. 1955 год - пришла пора Семену учиться. И как водится, навсегда покинул он родной дом, родителей, троих младших братьев, переселился на долгие годы в казенный школьный интернат в поселке Яр-Сале. Ох, если б не встретилась Семену чуткая и внимательная учительница Юлия Степановна Асташова, плохо бы пришлось такому непоседливому озорному ученику. Она понимала, что он музыкально одаренный мальчик, и старалась, как умела, развивать его в этом направлении. На единственном заигранном школьном баяне по слуху Семен подбирал понравившиеся русские мелодии, пел пионерские песни со школьной сцены. Очень любил уроки музыки. Детская память жадно улавливала и звуки северной природы -то шепчущихся трав да шелестящих кустарников, то журчащих речушек, то раздольное пение обских волн, то рассерженный вой буранов с озорным посвистом ветра за нюками чума. Услышанное запоминал на всю жизнь, чтоб потом запечатлеть в музыке.

Видя крепнущую с годами склонность Семена к искусству, учительница повезла его после окончания восьми классов средней школы в окружной центр - город Салехард, в культурно-просветительное училище. Здесь он полностью окунулся в мир музыки, знакомясь с теорией, сольфеджио, музыкальной литературой, с основами вокала. С большим увлечением, старательнее других студентов, он осваивал тактику игры на баяне и параллельно еще один большой красивый инструмент с премудрым названием - фортепиано. Никогда не виданный им ранее рояль поразил юношу удивительно красивым звуком, богатством выразительных возможностей и диапазоном звучания. Настоящий концертный баян тоже притягивал к себе -большой, черного цвета с перламутровой россыпью кнопок. В руках преподавателя Виктора Евгеньевича Щербакова этот красавец-инструмент просто завораживал волшебными - то напевными, то насмешливыми, озорными, то яркими и призывными - мелодиями. Семен заслушивался всем этим звучащим миром и все еще удивлялся, что при помощи совсем незнакомых, чужих его народу музыкальных инструментов можно так выразительно передать неоглядную даль тундры, да, впрочем, любую картину природы. Ему самому страстно захотелось передать музыкальными звуками свои мысли и чувства, воспеть жизнь во всех ее проявлениях, попробовать отобразить краски окружающего мира. Но для этого надо было долго и терпеливо учиться, заниматься на музыкальных инструментах ежедневно и помногу. Семена ждали годы учебы...

Огромное желание, настойчивый характер и трудолюбие помогали преодолению трудностей. С каждым днем все увереннее и свободнее становятся движения крепнущих пальцев по клавиатуре - и вот уже побежали, помчались в скорых, каколенья упряжка, ритмах. Хорошо! Все было ему интересно и радостно, потому что музыка - это его жизнь.

Когда уже в зрелые годы Семен Няруй вспомнит свои “университеты”, то не забудет добрые слова сказать о таких своих первых наставниках, как Георгий Михайлович Сокуренко, Людмила Константиновна и Павел Васильевич Кравцовы, Виктор Евгеньевич Щербаков - преподавателях, отдавших Салехардскому училищу культуры и искусства долгие годы работы. От них Семен узнал о великой культуре прошлого, о творчестве композиторов разных времен и народов. Павел Васильевич Кравцов (учитель Семена по классу трубы и музыкальной литературе) был поистине всесторонне образованным человеком, искренне влюбленным в музыкальное искусство и умеющим передать свою влюбленность многочисленным ученикам. Семен вспоминает, как восторженно рассказывал он о музыке любимых композиторов - Шопена и Бетховена: “Каждое музыкальное произведение - это плод глубоких раздумий великих художников, их огромной работы. Когда слушаешь мелодии Шопена, поражаешься тому, как они просты и прозрачны, но за этой простотой скрыт большой труд. Каждая строчка в нотных записях Шопена перечеркнута и переписана несколько раз. Даже в глубоко лиричных, мягких и нежных мелодиях композитора, в омывающих душу светлых, прозрачных балладах и полонезах заключена огромная освободительная сила”. У Бетховена же Павел Васильевич обращал внимание на внутреннюю духовную силу: “Девиз жизни и творчества Бетховена - “Через борьбу - к победе!”. Это значит - надо бороться, чтобы победить, ибо побеждает тот, кто борется” -так учитель воспитывал у учеников трудолюбилие, честность, справедливость, умение постоять за себя. Семен жадно впитывал каждое слово. Особенно запомнил бетховенские слова: “Тем, чем я являюсь, я обязан самому себе”. Это высказывание наш ямальский композитор сделал девизом своей жизни.

Что касается великой русской музыкальной культуры, ее также в училище изучали на примере выдающихся произведений прошлого. В гениальных операх Глинки и Мусоргского студенты слышали самобытную могучую душу. Семен задумывается: а кто же передаст поэтическую душу ненецкого народа, кто украсит ненецкую культуру великими произведениями? Пока же у ненцев своих композиторов, знающих, как писать профессиональную музыку, не было. Эти размышления придавали молодому музыканту старания и настойчивости в постижении тайн музыкальной науки. Все чаще приходит мысль попытаться сочинять самому, для начала написать хотя бы простую песню. Но сможет ли он, поймут ли его земляки и получится ли вообще что-нибудь у него, простого мальчика из тундры... Но, вспоминая девиз жизни Людвига Ван Бетховена: “Через борьбу - к победе”, Семен твердо и решительно пробует сочинять музыку сам.

Да, именно в те, шестидесятые, студенческие для героя нашего повествования годы, в стенах культпросветучилища, которое сейчас называется училищем культуры и искусства, и раскрылся композиторский дар Семена Няруя. Однажды, уже на втором курсе, подбирая и варьируя народные напевы на рояле, он понял, что получается какая-то новая, но словно уже знакомая с детства мелодия-наигрыш. Такой песни он не пел раньше, не слышал от других. Это была только его музыка, которую он сочинил сам на первые пришедшие в голову слова: “Саля'яв'-вархана пыдар соянгасей, Тэтэль-Вэтэль, Тэтэль-Вэтэль, хам-ба" хано" нгацей”, что по-русски значит: “Маленькому хозяину тундры, родившемуся на берегу Оби, волны песни пели”. Так и родилась первая песня Семена “Тэтэль-Вэтэль”.

- Где бы я ни выступал, - позднее вспоминал в книге “Ненецкая песня” Няруй, - начинаю с исполнения именно этой песни. Почему? Даже не знаю. Может быть, тоска по детству или память о начале своего творчества. А может, и то, и другое.

Светлая, бесхитростно простая, национального склада мелодия, дополненная “волнами” аккомпанемента, сразу же приобрела популярность среди студентов, а теперь и в народе. Мало кто из ненецких ребятишек, да и взрослых людей не слышал или не пел ее. Немудреной колыбельной песенке “Тэтэль-Вэтэль” о новом подрастающем человеке тундры, написанной в 1966 году, сегодня больше 30 лет. Она стала поистине народной, подобно белой тундровой куропатке выпорхнув из-под пальцев начинающего композитора, а может - из самого сердца его, и до сих пор вдруг появится то в чуме, то в школе, то слышится на клубной сцене. Порой поющий и не знает, что у песни есть конкретный автор. А поют ее поистине в каждой ненецкой семье.

Популярность первой песни и внутренняя творческая потребность вдохновили начинающего композитора на созданиеследующей мелодии. В отличие от первой, шуточной, песня “Ватане” лирического плана. Она написана на стихи ненецкого поэта Ивана Юганпелика. Ватане - имя красивой ненецкой девушки-рыбачки, вся жизнь которой связана с родной рекой Обью. Песня также стала популярной и вошла в ненецкую национальную классику. Окрыленный успехом, Семен Няруй сочиняет еще и еще, теперь уже осознанно, тщательно подбирая стихи, чаще останавливаясь на произведениях национальных поэтов-северян, наделяя их звучание соответствующими поэтическому образу мелодией и гармонией. Как пример, песня - “Ид'ерв не” - Царевна Оби (стихи Геннадия Пуйко) - с теплой, задушевной мелодией, впитавшей красоту и просторы величавой Оби. Мелодическая линия, дополненная полнозвучным аккордово-арпеджированным аккомпанементом, изображающим плеск речных волн, углубляет восприятие обских пейзажей. Люди Большой реки благодарны красавице Царевне за ее щедрость, и она внимает с Людьми песням Птиц, Ветра и Солнца.

Шло время. Семен поступает в Тюменское музыкальное училище, где совершенствуется в игре на баяне, расширяет музыкальный кругозор и после завершения среднего музыкального образования получает направление в Салехардское училище как педагог-музыкант.

Был тогда 1971 год. Весной, в мае, и состоялась наша первая встреча. Расскажу о ней подробнее. Получилось, что встретились мы не в Салехарде, а в Тюмени. Меня, преподавателя культпросветучилища, послали в командировку - переправить в Салехард автоклуб “Кубанец”, были в ту пору такие передвижные автобусы-культбазы. В Тюмень я прилетел вместе с работником окружного отдела культуры Леонидом Комаровым. Он-то и предложил мне познакомиться с молодым специалистом, который направлялся на работу в наше училище. “Парень что надо, - говорил о нем Леонид Васильевич, - из коренных северян, ненец. Уже несколько песен написал, подает большие надежды”. Мне, естественно, захотелось встретиться с будущим коллегой.

И вот мы в общежитии Тюменского музыкального училища, где жил тогда Семен Няруй. Помню, как навстречу нам легкой походкой шел, открыто улыбаясь, невысокий, худощавый молодой человек. Высокий лоб, темные волосы, удлиненные с искринкой глаза выдавали в нем коренного ямальца. “Аньторова”, - услышал я привычное на Ямале приветствие. Мы познакомились. Живо расспрашивал Семен о салехардс-ких новостях, об училище, о своих учителях, о концертной жизни в округе, и все ему было интересно. Видно, скучал по родным местам. Спросил, поют ли его песню “Тэтэль-Вэтэль”, при этом глаза его взволнованно вспыхнули, и с грустью заметил, что сочинять вдали от дома, от родной, понятной ему музыки своего народа, он не может. Мы попросили Семена все-таки показать свои сочинения, но пора была экзаменационная, скоро начинались государственные выпускные экзамены, и он, сославшись на отсутствие времени, стал прощаться, обещая по приезде в Салехард обязательно прийти ко мне со своими новыми работами.

Три месяца спустя молодой специалист Семен Няруй прибыл в качестве педагога по классу баяна в Салехардское культурно-просветительное училище. И с тех пор, на протяжении 25 лет совместной работы, мы почти ежедневно встречались с ним в училище, часто обсуждали в кругу коллег свои рабочие дела, новые сочинения. Горячий, темпераментный Семен всегда бурно отстаивал свои взгляды на музыку, в части северного фольклора он - непререкаемый авторитет. При этом он всегда охотно делился с другими педагогами знаниями национальной музыки, предлагал для обработки мелодии. Благодаря его рекомендациям и родилась моя концертная пьеса для домры с оркестром “Ямальские зарисовки”. Неоценимую помощь оказал мне Семен и в работе над “Эпическим сказом о Ямале” -произведением для хора, солистов, чтецов и оркестра. Он подсказывал, как лучше передать природу Севера, как создать музыкальными средствами северный колорит, советовал бережно сохранять стилистические особенности национального музыкального языка. В свою очередь мы, музыканты с высшим консерваторским образованием, тоже делились с ним, тогда начинающим композитором и педагогом, своей профессиональной наукой. Те 70-е годы для Семена были периодом упорных творческих поисков, первых серьезных опытов написания самобытной ненецкой музыки. Кроме совершенствования в композиции Семен Николаевич по возможности всегда играл и пел на сце-нических площадках. Несколько лет мы вместе выступали дуэтом баянов, играя обработки народных песен и классическую музыку. Вспоминаются концерты в санаторной, общеобразовательных школах, разговор с детьми о серьезной музыке, ее предназначении в жизни каждого человека. Особенно интересные беседы получались у Семена, он умел говорить с детьми увлеченно, доступно и даже весело.

Конечно, рассказать о совместной работе с Семеном Николаевичем могу не только я, любой из старейших педагогов училища может поделиться впечатлениями от сотрудничества с первым ненецким композитором.

Вот что вспоминает преподаватель по классу фортепьяно нашего училища Борис Смирнов: “Я понял, что у нас появился талантливый музыкант-баянист, но в нем чувствовался еще и композиторский потенциал, неуемная энергия, целеустремленность, жажда знаний, природная музыкальность. Семен Николаевич познакомил меня со своими ранними произведениями, спрашивал мое мнение по поводу формы произведений.

С интересом я наблюдал, как он пытается пересмотреть фактурные приемы игры на фортепьяно, стараясь приблизить выразительные возможности инструмента к традициям игры ненцев на шаманском бубне. При этом он добивался передачи даже энергетики камлания, изобразительного фона во имя выявления особенностей ненецкой мелодии.

Семену Николаевичу свойственно крайне бережное отношение к песенному наследию своего народа. С завидным трудолюбием и целенаправленно он занимался сбором и записью ненецкого фольклора тундровиков Тазовского, Ямальского, Пуровского районов. Много сделал и для сохранения творческого наследства своего отца Николая Тимофеевича.

С 1973-го по 1979 год по поручению Окружного научно-методического центра я осуществлял редактирование сочинений Няруя, и этот этап совместной с ним работы я считаю одним из самых интересных в моей творческой и преподавательской деятельности”.

Вот так начиналась трудовая биография Семена Няруя. С тех пор и по сей день, то есть три десятка лет, преподавателя по классу баяна и национального вокала Семена Николаевича Няруя ежедневно встречают ученики. Сколько за эти годы их обучено, воспитано, направлено на дальнейшую учебу или работу! А сколько написано песен, пьес для различных инструментов, оркестровых произведений разного жанра! Сколько получено дипломов, грамот, лауреатских званий на бесчисленных выступлениях, конкурсах, смотрах, концертах, в поездках по округу, по России!

Стремление расширить рамки композиторского мастерства в других, более сложных жанрах предопределило обращение Семена Няруя к оркестровой музыке. В этом виде творчества также ощущается знание композитором корней родной земли, образов ненецкого фольклора, использование народных интонаций. Так были созданы оркестровые произведения “Заря над тундрой”, “Ямальские напевы”, “Северная сюита”, “Ритмы тундры”. Эти произведения - первые оркестровые сочинения в истории культуры ненецкого народа. Поэтическая, эмоциональная музыка рождает ассоциации, сравнимые с искусством истинных мастериц-художниц, украшающих удивительным орнаментом-аппликацией из цветного сукна и меховой мозаики живописную одежду северян. Звуковое кружево оркестра очаровывает многоцветьем оттенков, искрящимся задором, глубокой задушевностью, самобытностью. Это же сама весенняя красавица-тундра со своей симфонией божественных звуков, лучезарных красок и дурманящих запахов, рожденных волшебством и мудростью живой природы.

Оркестровые произведения Няруя отличаются насыщенностью гармонического языка, удивительной внутренней одухотворенностью, причудливой ритмикой, сочными яркими красками, оригинальной аранжировкой. Автор великолепно владеет богатствами родной музыкальной речи. Нежные, веселые, страстные звуки домры, шутливо-озорные, трепетные аккорды балалайки, взволнованно-величавые голоса басов, призывно-певучие звуки баяна, тревожно-таинственные раскаты бубна-пензера захватывают радостным настроением, жизнеутверждающей силой. Сердечный, теплый лиризм, жизнерадостность, напевность с традиционным национальным колоритом - все, что свойственно лучезарному дару композитора, - слушатель находит в оркестровых произведениях Семена Няруя.

Надо отметить, что многое в этих сочинениях непривычно для европейского слуха: необычность мелодического и гармо-нического изложения музыкального материала, неожиданные интонационные обороты, ладовый колорит, напористая ритмическая пульсация, масса изобразительных моментов, передающих особенности северной природы и быта. В музыке -сам голос сурового и древнего Ямала.

Этот голос был услышан и по достоинству оценен и слушателями, и коллегами-музыкантами.

Рассказывает заведующий отделением народных инструментов Салехардского межокружного училища культуры и искусства, художественный руководитель и дирижер народного оркестра Александр Пустоселов: “При первом же моем знакомстве с Семеном Николаевичем Няруем, состоявшемся в 1980 году, отчетливо просматривался яркий, эмоциональный характер и одухотворенность этого человека. Первый наш разговор был, конечно же, о национальной музыке народов Ямала. Я всей душой полюбил своеобразную музыку этого композитора и ямальский фольклор вообще. К юбилею округа в декабре 1980 года по просьбе Семена Николаевича я сделал инструментовку для сводного состава оркестра (оркестр народных инструментов и духовой оркестр) его сюиты “Заря тундры” и выступил в качестве дирижера. Премьера этого произведения прошла с огромным успехом.

И в дальнейшем, безусловно под влиянием творчества Няруя, я постоянно обращался к мелодиям народов Ямала. Так появились увертюра-фантазия “Ваули” для оркестра русских народных инструментов, множество обработок песен Няруя, как для голоса в сопровождении оркестра, так и инструментальной музыки для фортепьяно, домры, гитары и оркестра русских народных инструментов”.

Что же касается главной и постоянной любви Семена Николаевича - жанра песни, тут его фантазия безгранична. В коротком музыкальном произведении ему удается выразить и красоты природы Севера, и мудрость своего народа, и особенности быта, культуры, и передать все оттенки собственной души. Если собрать воедино песни, написанные им в разные годы, то их наберется не менее сотни. Разные песни - разные образы: “Нюкубц” - Колыбельная (стихи Л. Ненянг) с ласковым светлым напевом, народными интонациями. Совсем другие настроения в песнях “Праздник солнца” (стихи А. Марла-сова) или “Ярколава” - Ловля оленей (стихи В. Няруй). В них уже поэтически обобщенные образы из жизни и быта ненецкого народа. Очень типична для музыкального почерка Няруя мелодия песни “Ездовая” (стихи X. Яунгада) - напев устремлен вперед в безостановочном движении, в упоении скоростью полета упряжки и простором. Фактурные особенности фортепьянного аккомпанемента здесь основаны на ритмических рисунках ударов бубна, который с давних пор используется ненцами при проведении ритуалов и народных праздников. Переполнены чувством к родному Северу, тревогой за окружающую природу песни “Серебряный олень” (стихи А. Марласова), “Упряжка” (стихи А. Гольда), где образность восходит уже к здравице родной Ямальской земле. Неповторимая северная картина передается в песне “Ехал ненец на просторе” (стихи В. Ледкова). Перед слушателем рисуются бескрайние горизонты тундры в дымке утренних туманов, на фоне которых так естественно льется из души ездока негромкая песня. Не обойдена в песенном творчестве и вечная на все времена тема любви. Одна из таких лирических песен “Хамзна-ми” - Любимая (стихи Г. Пуйко). Светлая, благородно-возвышенная мелодия живописует о любви двух молодых северян.

Действительно, сколько песен, столько неповторимых ярких северных зарисовок. Песни “Хорей” (стихи Р. Ругина), “Дети рисуют тундру” (стихи А. Тарасовой), “Нарты спят” (стихи П. Явтысыя), “Колокольчики” (стихи В. Няруй), “Морошка” (стихи О. Аксеновой), “Маленький помощник” (стихи Л. Лапцуя) и десятки других - о ямальских поселках, о Салехарде, детях тундры воспринимаются образно, словно картинки с художественной выставки. В песнях много сердечного тепла, мягкой напевности. Они как живые солнечные лучики. Такие радостные настроения заметно преобладают в песенной лирике на протяжении многих лет, видимо потому, что где свет - там добро, там человека не покидает вера в свои силы и завтрашний день.

Надо сказать, что песни Няруя исполнять не просто, они не напоминают расхожие шлягеры. Их мелодия, интонация, ритмика требуют знания языковой культуры, традиционного звучания напевной ненецкой речи. Даже написанные на русские тексты, по музыке они приближены к национальному стилю высказывания и предъявляют певцу свои каноны при передаче художественного образа. Поэтому чаще исполнителями являются земляки композитора - коренные северяне. Особыммастерством отличался Арка Лаптандер (рано ушедший из жизни), он остался в памяти ямальцев самым ярким интерпретатором ненецкой песни. Далее эстафету подхватывают Гавриил Лагей, Татьяна Лар, Василий Лейпожих и многие другие. Достойно продолжил традицию старших сын композитора Нядма Няруй. Все они являются обладателями многих наград за пропаганду национальных песен. Семен Николаевич исполнителей сам ищет и несказанно ценит.

Интересны и истории создания некоторых песен. Например, из книги А. Омельчука “На краешке Земли” мы узнаем такой эпизод о появлении широко известной у нас на Ямале песни “Су'ляко” - “Весенний олененок”, написанной в содружестве с ненецким поэтом Леонидом Лапцуем. Песня появилась не в результате долгих творческих поисков, а как любит писать Семен Николаевич - на одном дыхании. “Я в тундру лечу, надо бы землякам хорошую песню привезти, - сказал Семен своему старшему другу - известному поэту, посетившему его скромное жилье. - Давай напишем заводную песню. -Про оленя! - сразу согласился Лапцуй. - Нет, про олененка, -поправил Семен. - Это счастье, когда рождается олененок. Символ жизни тундры, а никто песней его не прославил!

Чай не успел как следует завариться, а листок с ужимистыми лапцуевскими строчками уже лежал на столе. Семен присел к фортепьяно, попробовал клавиши, голос и, не прерываясь, единым духом, словно гнал волну по воде, пропел новую песню”.

У “Су'ляко” оказалась счастливая судьба. Всесоюзное радио после профессиональной записи песни в исполнении ямальца Арки Лаптандера распространило ее по всем радиостудиям страны. Многие годы она постоянно звучит и на окружном ямальском радио, позывными которого стала начальная фраза “Су'ляко”. Конечно, были у песни и другие исполнители, однако та, первая, интерпретация так и осталась, с моей точки зрения, эталонной. Исполнение песни “Су'ляко” Аркой Лаптанде-ром - живое, глубокое, убедительное. Отсутствие ложного пафоса лишь добавляет чувства, потрясает силой вдохновения, в немалой степени способствует популярности песни.

Приведу еще одну характерную для Семена Няруя историю создания песенного экспромта. В поселке Панаевск до сих пор хорошо понят “Песню о Панаевске”. Автор стихов, друг ком-

позитора - Анатолий Марласов вспоминает, как летели они с Семеном в трясущемся и громыхающем АН-2 на очередную творческую встречу.

- Плохие мы гости, - прокричал сквозь грохот Няруй, -даже песни с собой не везем.

- Как не везем? Песен у нас на целое концертное отделение.

- Про Панаевск песни нет. Обидятся.

Семен Николаевич достал слегка помятый лист бумаги, протянул поэту. Тому ничего не оставалось, как призвать на помощь вдохновение. “На самом краешке России совхоз “Россия” неспроста” - эта строка легла на лист первой. Композитор тем временем уже расчерчивал на бумаге нотные линейки. К концу полета песня была готова. Жители села приняли желанных гостей хорошо, особый восторг вызвала песня об их пока никем не воспетом совхозе...

Надо заметить, как органично совпали душевные порывы композитора Семена Няруя и поэта из г. Салехарда (теперь жителя Тюмени) Анатолия Марласова. С первого дня знакомства они сотрудничают, легко находя общий творческий язык, и до сих пор каждая их встреча приносит свой музыкально-поэтический результат. Среди сочинений есть довольно известные в округе песни, как, например, “Сын родился”, написанная по случаю рождения сына Семена Николаевича Нядмы. Счастливое событие в жизни - рождение человека - воспето светлыми поэтическими и музыкальными образами.

Более поздние песни на стихи А. Марласова - “Родина моя”, “Песенка о Солнце”, “Красноселькупская тайга” - не менее поэтичны и лучисты.

1985 год. Семен Николаевич Няруй поступает в Ленинградскую (ныне Санкт-Петербургскую) консерваторию. Пять лет учебы в ее стенах (без отрыва от преподавательской работы в Салехарде) дались ему не просто. Он был к тому времени опытным преподавателем, активнейшим пропагандистом и исполнителем национальных ненецких произведений, собственных сочинений, известных и за пределами округа, имел множество почетных наград. У него уже была семья, в которой росли двое детей. Но, несмотря на все это, на солидные годы, Семен Николаевич - снова студент. К тому периоду относятся воспоми-нания Анатолия Губарькова, заслуженного деятеля искусств Нижегородского музыкального общества, дирижера, активного пропагандиста творчества ямальских композиторов:

“В августе 1986 года мне посчастливилось побывать в Салехарде, во время пятисуточного путешествия по Иртышу и Оби от Омска до столицы седого Ямала. Был в тундре, в чумах коренных жителей, знакомился с их жизнью и бытом. И наконец, лично познакомился с Семеном Николаевичем, человеком общительным, динамичным и эмоциональным. Сильное впечатление осталось от прекрасной и щемящей душу, потрясающей красоты северной природы, от мужественных и чистых сердцем и душой людей, живущих и творчески дерзающих на ней. Спустя несколько лет в моих руках оказалось несколько сборников песен Семена Няруя. Мелодическая палитра вокальной партии песен (часто основанная на терцовых и квартовых попевках), вместе с оригинальным сопровождением создает по-настоящему маленькие шедевры. Это мы прослушиваем и в песне “Су'ляко” (“Олененок”), и в песне “Небя-на" на" маябцо” (“Радость матерей”), и во многих других. Каждая песня С. Няруя - это конкретная жизненная зарисовка, зримые действия, радостное восприятие жизни.

Кажущаяся простота музыки говорит о высоком профессионализме автора, о его понимании национального стиля, народного фольклора и неутомимом творческом поиске. Его творчество - это энциклопедия музыкальных образов, настроений и культовых обрядов, уходящих в далекое прошлое ненецкого народа”.

Добавлю к этому: если говорить о простоте, то в ней обычно художник концентрирует пройденный большой жизненный и творческий опыт. Простота в искусстве всегда мудра и многозначна, достичь подобной простоты не так-то легко. В связи с этим хотелось бы привести высказывание знаменитого композитора-песенника, маэстро Вано Мурадели: “В средствах музыкальной выразительности мы всегда должны искать максимальную простоту - ведь мы, композиторы, говорим с простыми людьми и обязаны изъясняться естественно. Иначе нас не поймут, и мы лишимся самого святого - острейшей потребности общения с людьми”. Семен Няруй нашел ключ к выражению дум и чаяний народных естественным, искренним и простым музыкальным языком.

1990 год. Преодолевая нехватку времени, Семен Николаевич успешно заканчивает консерваторию, и перед ним открываются новые творческие горизонты. Завязываются тесные профессиональные контакты с опытными российскими музыкантами, расширяется и список авторов стихов, с которыми работает композитор: Леонид Лапцуй, Роман Ругин, Иван Юганпелик, Геннадий Пуйко, Хабэча Яунгад, Прокопий Яв-тысый, Василий Ледков, Любовь Ненянг, Альфред Гольд, Анатолий Марласов и многие другие. Пишет он много, творческое наследие растет, но раздариваемые щедрой рукой композитора всем желающим нотные страницы до сих пор не собраны воедино. Хотя подвижки в этом плане есть. В 1995 году, к 400-летию Салехарда, увидел свет первый его авторский сборник “Праздник тундры”, изданный по инициативе Окружного центра национальных культур. В нее вошли 32 песни Семена Няруя. В 1997 году выходит в свет уже второй сборник из 23 песен.Вот что говорит заместитель начальника главного управления культуры администрации Ямало-Ненецкого автономного округа, заслуженный работник культуры Российской Федерации, инициатор издания произведений С. Няруя, давний ценитель его творчества Эмилия Эйхман: “Более 20 лет назад я впервые услышала музыку Семена Няруя. Сначала это был аккомпанемент к танцам национального ансамбля “Сыра-Сэв”, потом - песни композитора в исполнении ненецкого певца Арки Лаптандера. Но самое большое впечатление осталось от авторской интерпретации “Северной сюиты” для оркестра русских народных инструментов, где Семен сам исполнял сольную партию на рояле. Это был концерт, посвященный 50-летию округа. Ощущения остались неповторимые и удивительные: зал наполнился волшебной атмосферой Севера, его суровым дыханием, ощущением величия Северной земли и ее могущества. В дальнейшем, общаясь с Семеном Николаевичем в течение ряда лет, была и остаюсь поклонницей этого замечательного музыканта, который творит свою музыку удивительно гармонично, самобытно, неповторимо”.

Работа над изданием произведений композитора обязательно должна продолжаться, тем более что появляются новые сочинения. В последние годы он написал такие значительные произведения, как “Ненецкие напевы” для фортепьяно и скрипки, сюиту “Северное сияние” для фортепьяно с оркестром народных инструментов, “Танец воропят” для детского танцевального ансамбля, в песенном жанре - “Песня про лодку колданку”, “Песня о детстве”, “Песня девочки, которая помогает маме” и многие другие.

Творчество Семен Няруй всегда сочетает с разнообразной общественной деятельностью, с преподавательской работой в Салехардском межокружном училище культуры и искусства. Десятки его выпускников, работников культуры, разъехались по всему Ямалу. А с песнями своими Семен Николаевич побывал во многих городах России. Россияне с интересом прислушиваются к его самобытным произведениям, награждая нашего земляка всевозможными почетными наградами и шквалом аплодисментов.

Но особенно радуются его приезду, конечно, тундровики ненцы. Глуховатый, с хрипотцой и в то же время сильный голос

Семена Няруя близок поэзии северных просторов, суровому быту живущих там людей. Конечно, песни Няруя во многом уходят от подлинного языка народных речитативных сказаний, но зато в новых песнях ненцев появились современные краски, порой не свойственные типичным ненецким напевам - это, прежде всего, жизнеутверждение, даже жизнерадостность. А свежая гармоническая окраска национальных мелодий, их ритмическое разнообразие, динамичность и емкость музыкальных высказываний способствуют восприятию ненецких песен молодым поколением северян.

Именно на молодежь делает ставку Семен Николаевич, стремясь передать свой опыт первопроходца музыкальной духовной культуры. Его ученики подхватили со всей энергией молодого таланта музыкальную эстафету. Конечно, хотелось бы передать им, молодым, и волшебную палочку композиторского дара. Семен Николаевич упорно ищет такого музыкального наследника и пока не отчаивается. Ведь богата талантами земля ямальская.

Вот мнение Виктора Голубничего, заслуженного деятеля искусств России, лауреата международного конкурса, профессора Нижегородской государственной консерватории им. М. Глинки: “...По-настоящему почувствовать красоту этой земли, как мне представляется, можно только в общении с людьми, выросшими здесь и впитавшими культуру своих предков, особое мироощущение полного единения с природой. Я благодарен судьбе за знакомство с таким ярким представителем коренного Ямала, как композитор Семен Няруй. Он относится к числу тех редких и счастливых художников, кто сумел в своем творчестве остаться самим собой - преданным, любящим сыном своего края.

Музыка Семена Няруя, несмотря на внешнюю простоту, содержит в себе широкий круг самобытных образов, ярких эмоциональных порывов и тонких душевных движений, рожденных неповторимой личностью в общении с близким и понятным окружающим миром. Но чтобы понять и почувствовать своеобразие его творчества, надо побывать на Оби, в тундре, надо понять и полюбить Ямал, его людей. А музыка поможет лучше понять эту удивительную и величественную землю”.

Невозможно не упомянуть и еще об одной важной стороне творчества С. Няруя - первый ненецкий композитор /не перестает заниматься сбором в тундре, национальных поселках сохранившихся образцов народного творчества, которые он потом обрабатывает для исполнителя (для голоса, для инструмента, для ансамблей, оркестра, для аккомпанемента к народным танцам). Сохраняя традиционный национальный колорит, учитывая ладогармоническое, интонационно-ритмическое и фактурное своеобразие ненецкого фольклора, он бережно относится к каждому мельчайшему штриху народного напева. В ненецкой мелодике это прихотливо меняющийся ритм, ладовая неустойчивость, прозрачность гармонического изложения, квартово-квинтовые интервалы, а главное - чувство естественного движения во всем: в мелодии, сопровождении, песенном сюжете. Все в народной ненецкой песне лаконично, искренне и просто, все отражает внутренний мир человека и природу, среди которой он живет.

Надо заметить, что вся музыкальная семья Семена Николаевича принимает участие в сборе и систематизации народных ненецких напевов. Вместе с женой Валентиной Нёлёковной, заместителем директора по проблемам национального образования и научно-исследовательской работе Окружного института усовершенствования учителей ЯНАО, они собрали солидный архив национальных песен, сделали их музыкальные и литературные обработки, подготовили к публикации. Без такой работы многие песни и сказки тундры так бы и остались достоянием лишь немногих избранных. Низкий поклон энтузиастам этого важного дела.

Увидеть популярность и заслуженное признание своего творчества при жизни - удел счастливых художников. К ним по праву может отнести себя Семен Няруй, чей композиторский талант, щедро отдаваемый ямальцам, был замечен и по достоинству оценен не только коллегами-музыкантами и поклонниками его музыки, но и на официальном уровне. За большие творческие достижения и заслуги в области пропаганды и развития музыкальной культуры Ямала Указом Президента России в 1994 году ему присвоено почетное звание “Заслуженный работник культуры Российской Федерации”. В настоящее время композитор полон сил и творческих планов. Хочется от

всей души пожелать Семену Николаевичу творческого долголетия, новых интересных музыкальных сочинений. Пусть его энергия и оптимизм, целеустремленность и интерес к жизни северян послужат дальнейшему развитию музыкального искусства Ямала.

Годы идут и все чаще обращают мысль человека в его прошлое: так ли прожил, так ли живет... Семен Николаевич Няруй сверяет направление своего жизненного пути, как заправский тундровик, - по только ему приметным вехам, самая главная из которых - напутственные слова отца Николая Тимофеевича Няруя - человека исключительной духовности и самоотдачи. Он, одаренный поэтическим даром, сочинил своему старшему сыну Семену при рождении такую лиричную песню:

“Когда вырастешь, станешь образованным, научишься жизни, будешь учить других, никогда не забудешь родных песен”. Так и вышло. Известный деятель культуры Ямала, исполнительница народных песен Елена Григорьевна Сусой сравнивает творчество Семена Няруя с магической силой священного семибугорчатого бубна шамана, а семь нот его музыкальной палитры - со звоном сказочного семистрельного лука. Она поет:

Земля и небо словно солнцем озарились, Прислушиваясь к струнам жизни, света. Сиянье Севера и звезды засверкали Огнем костра большого, родового.

Именно так воспринимается ненцами образная основа творчества первого ненецкого композитора. Мудрые люди из тундры говорят, что секрет одаренности Семена Няруя в корнях его рода Няруев. По народному поверью, тот, кто носит эту фамилию, наделен дополнительной небесной силой. Именно она и дает человеку Божий дар творить новое и прекрасное во имя расцвета духовности нации, во славу древнего седого Ямала.

Отмечают эту удивительную, завораживающую особенность и русскоязычные поклонники творчества Семена Няруя. Так, например, Александр Бердышев, преподаватель Салехар-дского межокружного училища культуры и искусства, сказал: “Мал золотник, да дорог. Семен Няруй - это самобытный ненецкий композитор, чьи сочинения как родник, наполненный чистыми, неповторимыми мелодиями. Его творчество, словно короткое северное лето, быстро прошло все стадии созревания - от детской песенки “Тэтэль-Вэтэль” до крупных оркестровых произведений, таких, как “Ритмы тундры”. Исполняя свои песни, Семен Николаевич в буквальном смысле слова завораживает, захватывает слушателя, уводя его мысленно в царство бесконечных просторов тундры. Его песни хорошо знают и поют в самых отделенных поселках Ямала, они очень народны. Я считаю, что на сегодняшний день Семен Николаевич Няруй - самый главный, самый музыкальный шаман Ямала”.

Музыкальный шаман Ямала!.. Пожалуй, точнее не скажешь. Нам, современникам Семена Няруя, трудно с этим не согласиться.